До Атлантиды и обратно
... Надеюсь, что Оля Малышева и Вера Зуева оценят юмор ситуации…
Я, естественно, заблаговременно оповестил редакцию о всех авторах фотографий, но почему-то в публикации их имена отсутствуют…Короче говоря, читайте, сравнивайте, делайте выводы…
С уважением,
Александр Долинин 17-2-2008
“Don’t Worry, Be Happy!”
Bobby McFerrin
***
Солнце на Средиземноморье садится быстро, круто проваливаясь за горизонт и забирая с собой остатки сумерек. Если нет луны, то темнота наваливается очень скоро. Капитан регаты луну обещал, но пока на нее не было даже намека.
Яхта застряла в штилевой «луже» посреди входа в залив Милоса, откуда едва-едва тянуло. Даже не ветерком, а «испарениями», дыханием этого самого ветерка, стекающего с берегов. И вот на этом «дыхании» предстояло долго «лавироваться». Легкое встречное течение сводило на нет все усилия: портативный GPS фиксировал, что, повторяя галс, лодка двигается к цели, как пьяница к вытрезвителю, с той же «стремительностью»…
Часа через четыре такой лавировки, продвинувшись на пару миль вглубь этого залива, образовавшегося на месте бывшего гигантского кратера острова-вулкана с симпатичным названием Милос, экипаж «почленно» начал терять интерес к происходящему. Состояние физической и психологической усталости было близко к предельному. Сменить бы вахту – да некем. Матросов только двое. Плюс «матросящий» штурман.
Нет сил даже на глоток виски…
Несколько взбодрил звук, похожий на звук работающего дизеля, донесшийся слева, из-под берега, где в кабельтове от нас так же неподвижно «лавировалась» еще одна регатная лодка (это было понятно по светящимся ходовым огням, тоскливо маячившим примерно в одной точке вот уже часа полтора).
Звук исчез, но ходовые огни коллег начали движение вперед. Еще через час стало ясно, что импульс, приведший в движение соперников, мощнее наших «испарений», и мысу, угадываемому в уже не очень густой темноте (луна все-таки взошла), они подойдут раньше нас.
И случилось чудо! «Испарения» стали приобретать горизонтальную направленность, и паруса начали оживать и наполняться, пусть еще не ветром, а воздухом! И у парусов появилась форма!
«2 узла» скорости ветра на анемометре воспринимались как «очень свежий ветер». Двойка сменилась тройкой, затем четверкой… Яхта приобрела ход, и стала постепенно приближаться к ушедшим вперед огням соперников. До них было метров 100. До финиша – как до Луны… То есть, мили полторы…
На 72 канале эфира звучали диалоги финиширующих и капитана яхты «Цэ-3», принимавшей финиш.
– «Это яхта №2. Подтвердите наш финиш!»
– «Яхта №2. Вы еще не финишировали».
– «Финишное судно! Мы давно финишировали! Подтвердите наш финиш!»
– «Яхта №2. Вы еще не финишировали».
– «Финишное судно! Мы видим маяк и вас. Мы давно финишировали! Подтвердите наш финиш!»
– «Яхта №2. Значит, вам виднее. Раз вы запустили двигатель и объявили себя финишировавшими – заведите свой протокол и отметьте это. Но по нашим сведениям – вы еще не финишировали. В протоколе будет отмечено, что вы запустили двигатель до пересечения линии финиша»…
Вяло посочувствовав «недотерпевшим» каких-то десяток минут и заведшим дизель, аккуратно работаем с парусами. Справа дует все сильнее! И вот уже соперники остаются сзади по левому борту. Наш ветерок пришел!
Никогда еще я не жаждал так финиша, как сегодняшней ночью! «Бэ-ноль, финиш принят», прозвучавшее из рации, – как отпущение грехов грешнику…
В половине третьего ночи, после 21 часа в море, швартуемся к пирсу Адамаса. Помогаем ошвартоваться соперникам, заставляем себя немного выпить и проваливаемся в сон.
***
Нет на свете более безмятежного занятия, чем прогулки на яхте по теплому южному морю под парусом, наполненным энергичным, но несильным ветром. И, вероятно, занятия более бессмысленного, когда экипаж мучается несколько часов подряд под палящим солнцем, не смея попросить разрешения капитана поставить бимини-топ, в бессильном отчаянии руками оттопыривая шкотовый угол генуи, издавая пересохшими губами шипение вместо свиста, надеясь на хоть какое-то движение воздуха…
Безмятежность прогулок и бессмысленная жестокость штилевой гонки – две стороны одной медали с названием «Русско-Эгейская регата».
Народа в 11-ю набралось на 33 яхты. Александру Синицыну – «родителю» Русско-Эгейской, удалось насобирать с греческого мира девять больших «Баварий», двенадцать «Beneteau Oceanis 473 Clipper», но самая внушительная группа (по суммарному тоннажу) – группа «С». В неё вошли все, кто не попал в две первые.
На регату нам предстояло идти вшестером: юнга Оля и юнга Сергей – её отец; «парусный мастер» Лена, она же «штурман, рвущий веревки шкотовые»; бессменный кок Наталья; старпом Андрей, судовладелец, любитель хорошего виски и хранитель судовой кассы; ну, и ваш покорный слуга – капитан и рулевой. Состав хороший, но слегка неполный: в экипаже не было ни одного опытного шкотового, если не считать старпома… Конечно, не страшно, если бы мы отправлялись просто «гулять». Но мы же идем из Афин (марина «Алимос») до Санторини – самого южного острова Киклад, места, где (по одной из версий) когда-то процветала и погибла цивилизация Атлантов… По генкурсу – 330 миль до возвращения.
Шесть человек на большую, деcятиместную лодку (4 каюты, одна из которых – трёхместная, с полкой для ребенка, кроме того – вполне обитаемый форпик).
То есть, в плюсе – небольшой, но славный экипаж и неплохая, в целом, яхта.
В минусе – недостаток сильных, умелых рук, невыдающиеся гоночные качества лодки и основательно растянутые ветрами и жизнью паруса…
Ладно, Бог даст – справимся и вшестером. Не переживаем на эту тему.
Старпом добывает в подсобке чартерной компании бухту тонкого каната. Поднимаем юнгу Олю с этой веревочкой на мачту, и вскоре под краспицей нашей яхты трепещут на ветру российский триколор и одинцовский зелено-голубой с оленем… «Ну, за парусный спорт!»
Соседние яхты тоже украшаются флагами, и вот уже значительная часть марины Алимос начинает выглядеть вполне по-российски празднично. А какой праздник без тостов, знакомств, танцев?...
И под «Don’t worry, be happy» Бобби Макферрина переименовываем яхту “Vori” в «Донт Вори», поливая её морским напитком, градусом покрепче шампанского…
***
Основной принцип Регаты – «физкультура – друг, спорт – враг!», – порою не соблюдается, но не соблюдается исключительно добровольно. Ну, затянулась гонка сверх меры, да, сил уже нет никаких, но ведь если тебе хочется сидеть в таверне и попивать греческое местное винцо, заедая его жареной рыбной мелочью типа семечек, называемой «маридаки», – заводи дизелёк, предварительно объявив об этом на 72-м канале VHF, и иди занимать место в марине! Правда, как потом в глаза товарищам смотреть… Они – смогли, вытерпели, а ты?...
Так возникают легенды о ночных гонках, которые якобы всем нравятся… Хорошо, если назавтра предусмотрен день отдыха, поскольку народу после этих ночных гонок не до местных достопримечательностей. Зато, вылезший к обеду из кают, народ, позевывая, говорит, как интересно было гоняться в темноте и без ветра, и что на следующей регате ночную гонку надо устроить специально…
Победа в гонке отличается от поражения лишь глубиной чувства удовлетворения. Как бы то ни было, побеждать хочется всем. Отдых – отдыхом, а адреналиновый червь внутри каждого из нас зудит: «Ну же! Обойдём и этого! Ну, быстрее же!». И неважно, что больше полусуток во рту ничего съестного, кроме баночки пива, не было, и сил уже почти нет, важно, что финиш – рядом, и можно успеть «наесть» еще парочку соперников! Эх, какой это кайф – на финише многомильной и многочасовой гонки хоть на полкорпуса, да обойти соперника!
***
Приближаемся к архипелагу, образованному остатками взорвавшегося три с половиной тысячи лет назад гигантского вулкана.
Санторини, Тира, Атлантида… Сколько таинственной романтики в этих названиях!
Но сейчас – не до романтики. Идет гонка.
Уже ясно виден самый большой из островов, видны дома города-муравейника на хребте его северо-западной оконечности. Гонка приближается к финишу, но приближается медленно – снова «наверху» выключают ветер.
Лодки, ушедшие под берег, явно начинают «страдать». Да и мы уже не можем «бабочку» нести – паруса порой безжизненно повисают, теряя форму. Вспоминается строчка из песни Высоцкого «…паруса – словно груди старухи…».
Бакштагом левого галса осторожно выбираемся в море.
Большинство яхт ушли к берегу. Впереди в море – только две «большие», с белым и темным корпусами. Номеров против солнца не видно даже в бинокль.
«Большая Белая», сменив галс, пошла к берегу. Нам туда не надо.
Растянутые, деформированные паруса нашей яхты имеют не самую плохую форму на полных курсах. Генуя в форме ложки и грот с приличным «пузом» позволяют на фордаке иметь в парусах воздух. И даже сидящая в воде корма не так уж сильно тормозит лодку, если команда откренивателей располагается в правильном месте.
«Большая Тёмная» постепенно приближается. В «приближало» уже можно рассмотреть приклеенную на борт «девятку». Почему она идет медленнее нас?
До финишной точки, координаты которой вбиты в GPS, остается меньше полумили.
И вдруг «девятка» практически останавливается. Несколько человек выходят на её палубу к мачте и начинают что-то изучать вверху.
Понимаю, что если они еще минут пять «поизучают» мачту, финиш надо будет принимать нашей яхте!
Даю команду приготовить финишный протокол, камеру для фото-финиша, туманный горн и прочую финишную атрибутику.
«Девятка», словно услышав эти команды и очнувшись, начинает движение. У неё более выгодная позиция по ветру и сильно больше парусов.
Но к точке финиша, точнее, на линию финиша приходим почти одновременно. «Девятка» впереди на пол-корпуса. Рулевой «девятки» страшным голосом предупреждает, что «на ветер – не пустит!». Вижу, что не пустит. Медленно по линии финиша движемся к берегу на положенные два кабельтова от маяка.
Те, кто под берегом – тоже ползут к цели, но им до неё – гораздо дальше, чем нам.
Наконец «большая темная» объявляет о своем финише. Проходим их правым бортом, поздравляем и получаем свой гудок из фог-хорна. «Бэ-ноль, финиш принят».
Это – наша Победа!
Уступить корпус на финише непростой гонки «Сан-Одиссею 54DS» – не позорно. Вторые среди 33 яхт! Первые в своей группе!
Экипаж майнает паруса, горя счастливыми глазами. «Ну, за Победу!»
***
Вход в марину Вликада (Eleisis), что расположена на юге острова Тира, был непрост. «473-м Океанисам» при их осадке 1,7 метра не составляло особого труда просочиться внутрь, важно было только не разгоняться и контролировать дно, поглядывая на эхолот. Проблемы возникали у «осадистых» лодок: реальная глубина фарватера (шириной не больше пары метров) оказалась около 2,2 метра. Капитану регаты так и не удалось пройти на своем “First 47.7” с его 2,3 метра осадки через песчаный бар. Пришлось ночевать снаружи на якоре … А ведь в «Грик Ватер пайлоте» везде была обозначена глубина 3-3,5 метра!
Когда попозже удалось рассмотреть два катера, СТОЯЩИХ на песчаном берегу, намытом возле внешнего мола, стало понятно, почему обмелел вход.
Ошвартовались рядом с батискафом, на котором катают туристов и показывают им красоты подводного мира Санторини.
Марина производила странное впечатление: ни таверн, ни магазинов, ни народа… Парочка здоровенных кирпичных труб фабричного вида, торчащих среди непонятных руин… Впрочем, ресторанчики быстро нашлись наверху, на скале, возвышающейся над мариной. Ресторанчиков было три. Лодок – много больше. Еды на всех могло и не хватить…
За прокатной машинкой пришлось ехать в соседний городок, километров за семь. Отвёз туда желающих хозяин прокатной конторы на своем микроавтобусе. Вполне гостеприимный бизнес!
За «Хёндэ-Атос» взяли 25 евро (за сутки), записав в квитанцию номер моего водительского удостоверения. Никакого залога, никаких кредитных карточек… Для порядка я отметил все мельчайшие царапинки на краске, но было видно, что людей из проката эта тема абсолютно не волнует. Машину попросили через сутки оставить у ресторанчика, что над мариной. Удобно!
Народ регатный, сменив штурвал на руль, помчался на северо-западную оконечность острова, в городок под двойственным название (то ли Ойа, то ли Иа) ужинать и смотреть фирменный санторинский закат. Наш экипаж, неплохо поужинав в ресторанчике «У Филиппа» и отметив победу, решил не искушать судьбу и садиться за руль завтра, на трезвую голову. Спустились вниз, отметили победу еще несколько раз.
***
Остров Тира, изогнувшийся гигантской креветкой (или этаким каменным эмбрионом – не зря же один из городков почти так и называется – Эмборион) вокруг вулканического конуса в центре архипелага, не уставал поражать нас разнообразием ландшафтов и видов, открывавшихся за каждым новым поворотом. Экипаж яхты «Донт Вори», она же «Бэ-ноль», неспешно катил через раскаленные жарким греческим солнцем пространства по узенькой двухполосной дорожке, обозначенной на местной карте как автомагистраль. Отличие от «немагистралей» заключалось в нарисованной посредине сплошной разделительной линии.
Неспешность наша объяснялась тем, что в один «Атос» шесть человек экипажа не помещались, пришлось взять напрокат еще и квадроцикл с двумя красивыми шлемами впридачу за те же 25 евро. Больше 40 км/час квадроцикл не давал. Поэтому и ехал впереди. За ним – подмигивающий «аварийкой» «Атос». Следом – вереница местных машин. Квадроцикл с «Атосом» периодически съезжали на обочину, пропуская скопившуюся сзади уйму машин, не решавшихся на обгон.
Остров, оставшийся после вулканического взрыва, или образованный этим взрывом, потрясал воображение. Когда мы забирались с юго-восточных равнинных ландшафтов на гребень, отделяющий гигантскую воронку от равнины, дух захватывало! Самое сильное впечатление, конечно же, производил вид, открывавшийся с гребня обрыва в городке с названием, одноименным острову: именно отсюда становилась видна вся эта циклопическая воронка с пупком-вулканом в центре. Где-то глубоко внизу стоят на якорях огромные многопалубные круизеры, между берегом и этими голиафами снуют едва различимые катерочки, гоня перед собою волны-«усы» и оставляя сзади короткий пенный кильватерный след…
Впервые сверху наблюдал удивительную картину: один из катерочков уже пристал к борту многопалубника, но на воде остался след от его «усов». Четко по этому «усатому» следу шла дельфинья стая, показывая на вдохе свои спины, и исчезая на подходе к «пупку»… Что привлекало дельфинов в этой «струйке» – неизвестно. Но не по этому ли следу приходят дельфины к штевню яхты и устраивают перед ним игру?
Официант-албанец в ресторанчике, куда мы зашли выпить кофе, полиглот и большой поклонник Путина, отговорил от поездки в то ли Иа, то ли Ойа, объяснив, что смотреть там кроме сансета решительно нечего, а вот на сансет надо ехать обязательно, он сам уже несколько раз специально туда ездил.
Технику нам надо было сдать прокатчикам, к сожалению, до захода солнца, поэтому поехали вниз, в Камарион, к шикарным пляжам. Пляжи оказались безлюдными по причине холодного моря. Но то, что грекам – смерть, русским – кайф! Греки с состраданием наблюдали за купающимися сумасшедшими русскими. Русские купались, не обращая внимания на страдающих греков. Как же хорошо просто безмятежно расслабиться, не выискивая глазами на зеркальной поверхности моря полоску ветерка, не «оттопыривая» шкотовый угол генуи, или наоборот, не борясь за собственную жизнь, пристегнувшись карабином к чему-нибудь очень металлическому, и вцепившись руками во что-то очень надежное…
***
Старт второй гонки, с Китноса на Сифнос, неприятностей не предвещал. Да, ветерок был вполне свежий, но не более. Да, лавировка, но ведь и дистанция – не чрезмерно длинная, всего-то 31 миля по генкурсу.
Что лучше: «хода» или «острота» – вопрос не однозначный. При наших парусах пытаться идти остро к ветру – довольно глупо. Что и было сделано. Казалось, что лодка, как ни странно, идет и быстро, и остро… То, что это – не совсем верно, стало ясно под вечер, когда большинство коллег по регате оказались далеко впереди, их с трудом можно было рассмотреть сквозь дождь на подходе к финишному знаку – маяку на входе в бухту Камаре. Разгулявшаяся волна заставляла на левом галсе идти курсом, близким к галфвинду, что тоже не приближало нас к финишу. Периодически появляющиеся на волнах пенные полосы и цифры «32» на анемометре, а также выражение глаз некоторых членов экипажа заставляли брать третьи рифы. Ходов это не добавляло, зато занимало экипаж работой. Попытки «подкормить» и задобрить Ихтиандра, предпринятые отдельными членами экипажа, ни к чему не привели: волна меньше не становилась, а ветерок не то чтобы крепчал, но и не слабел.
Когда до маяка оставалось мили три (по GPS), а темнота не позволяла не то чтобы берег рассмотреть, но и оценить расстояние до него, с одобрения экипажа был набит дизель-шкот, и лодка значительно веселее пошла к финишу, на котором нас, правда, уже никто не ждал.
Швартовка «плотом». Легкий ужин с лёгкой закуской... Здоровый сон…
Такой вот Первомай… Утренняя праздничная демонстрация в Лутре, что на Китносе, с плакатами, речёвками, горном и барабанной дробью, – уже забылась. Как будто это было в какой-то давней, иной жизни…
***
Следующим утром получили официальный «нефиниш» от капитана регаты и дружеские нагоняи за невыход на связь вчерашней ночью. Аккумуляторы! Они сели и в рации, и в мобильнике. Шипящую стационарную рацию, включенную на полную громкость, из кокпита было не слышно. Хорошо еще, что перед самим маяком удалось немного подзарядить аккумулятор портативной рации и связаться с финишным судном. Эх, как я сожалел, что не захватил из Москвы запасной аккумулятор для рации! Запасной для портативного чарт-плоттера взял, и именно в шторм он и пригодился! Гораздо проще переткнуть аккумулятор, чем бегать вниз к штатному GPS-навигатору и снимать свои координаты. Штатный, надо сказать, был вообще без карт, и давал только цифровое обозначение текущих координат…
Вообще-то на состояние лодки мы не жаловались, но кое-какие вещи вызывали вопросы: вот этот древний черно-белый копеечный карт-плоттер без карт, явный дефицит веревок, наглухо зачехленная спасательная «подкова»… Хозяин лодки был возмущен, когда при приемке лодки у него на глазах снимались красивые чехлы не только со штурвалов, с лебедок, компасов, но и с подвесного мотора и «подковы», которая, кстати, была наглухо принайтована к кормовому релингу. На отвязывание её ушло минуты три…
Не приведи Господь, если бы отвязывать пришлось в море, при волне и ночью!…
***
7-го мая выходим с Милоса. В экипаже – пополнение, вчера на пароме приехал Пахомыч.
Московский скульптор прилетел в Грецию «рубить» скульптуру из дешевого качественного мрамора. Рубил бы в Москве, но там мрамора для скульптуры нет вообще никакого.
Пока народ напротив островка Антимилос бъётся в «морской бой» на лодках-резинках с рогатками и пейнтбольными шариками, купаемся и моем свою яхту. Неподалеку соседи решают проблему засорившейся «канализации». Вовремя замечаем, что проблему они решили, и тоже смываемся из бухты к точке старта.
Ах, какой получился старт! Образцовый! С наветренного конца стартовой линии, с задержкой всего секунды в 3-4! И мы пошли!!!
Тренировки стартов даром не пропали: три старта (из них два – отмененных) перед затяжной штилевой гонкой, получавшихся все лучше и лучше, позволили начать гонку в числе самых первых. Впрочем, в позавчерашней гонке начало было таким же оптимистичным, но вот финиш состоялся далеко за полночь… Ладно, не будем о грустном!
Ветер – чистый фордевинд, узлов 12-16. Помня о том, как мы «залетели» позавчера с «бабочкой», иду бакштагом левого галса.
Сзади раздаются какие-то чрезвычайно энергичные крики, за ними – очень характерный «непарусный» звук. Звук удара корпуса в корпус! На мгновение оборачиваюсь: в левый борт «Баварии» с номером «А6» въехал нос белого «Sun Odyssey 54DS”. По перпендикуляру, посреди моря! Некогда рассматривать – у меня у самого по обоим бортам плотно идут коллеги по гонке, самому бы ни в кого не врубиться и не подставиться под чужой форштевень, а точнее – якорь…
Не отвлекаться!
Скорость неплохая, но что-то слишком много в визуальной близости лодок нашей зачетной группы, несмотря на наш великолепный старт.
Команда занята на откренке. На небе – ни облачка, солнце жарит обнаженные тела, как гриль… Особенно старается откренивать Пахомыч. Из одежды – только плавки. Не перестарался бы!... Советую одеться – не соглашается. «Я», – говорит,– «никогда не сгораю». Ему виднее. Сам, правда, надеваю рыбацкую кепку с «полями».
Не уходя далеко от генерального курса, продолжаю идти бакштагами. При смене галса наблюдаю удивительную картину на анемометре: на правом галсе ветер вдруг крепчает узлов до 30– 33-х! По ощущениям – он никак не больше узлов 18-20. На левом галсе ощущения те же, зато ветер (по прибору) резко успокаивается, узлов до 12-14. Зову к удивительному прибору народ, дивимся вместе, тем более, что на правом галсе яхта все равно не идет быстрее, чем на левом. Что-то, вероятно, сломалось наверху, в вертушке анемометра… Ладно, Бог с ними, с цифрами!
Несколько раз пересекаемся с одноклассницей, «В1». К финишу она подходит раньше нас.
Финишируем пятыми. С конца. Обидно за экипаж – это именно я «доэкспериментировался» до такого неавантажного финиша.
В гнусном настроении швартуемся третьим пыжом в небольшой бухте Серифоса. Наливаем. Выпиваем. Расходимся.
Дует...
Иду рассматривать повреждения «Баварии». Снесен левый кормовой релинг, разбит дюралевый клюз, приличная трещина в надстройке… Картина грустная…
Раздувает, однако! Нагрузка на швартовы первого «пыжа» становится всё значительнее. Подбиваю регатных на заведение дополнительных концов. «…Don’t worry!...». «Швартовая» вахта, правда, лишней не будет…
Пахомыч сообщил, что «яхтинг как спорт» ему не понравился категорически. С сегодняшним результатом мне он тоже не очень нравится…
***
Наутро, накануне Дня Победы, – старт завершающей гонки.
Ветра нет. Ну, или почти нет. Зато ночь выдалась спокойной, помог «авось».
Пахомыч, поселившийся в форпик, страдал. Солнечного ожога не было только под плавками. С трудом вылез на некоторое время и забился обратно. Из форпика он не выбирался более до вечера.
Первым рано утром от пирса отчалил стоявший со вчерашнего дня у «нашего» пирса гигантский пятипалубный «кроссовок » под гостевым российским флагом и с греческой командой. Сделал это, надо сказать, весьма деликатно, никого не побеспокоив.
Ну что ж, отчалил – так отчалил, хотя вчера многие решили, что в регате добавился 34-й вымпел, «судейский катер»…
Старт пришлось давать по старинке, без «катера».
Возле восточного берега Серифоса дул вполне приличный ветерок, узлов 10-12. Объявляется 15-минутная готовность. 10 минут… 5 минут…
Меряю ветер. Отошли на нужное расстояние от стартовой линии, крутим поворот. Всё, идем на старт! Старт опять должен получиться идеальным: начинаем неплохо разгоняться, и впереди есть место для маневра, и если выходим к линии раньше времени – можно будет несколько секунд идти вдоль линии, никто не помешает!
Разгон вдруг мгновенно закончился. Мы заехали в огромную штилевую «лужу», незамеченную из-за ряби на воде! Потому-то здесь и не было лодок!
Когда в наших парусах вновь появился ветер – почти вся регата была основательно впереди. Впереди – даже стартовые суда, поставившие паруса через минуту после старта. Рядом с нами – лодки четыре таких же, невезучих…
Есть выражение – «спортивная злость». Мы разозлились! На себя, прежде всего: эта гонка – завершающая, и если не сейчас, то – когда же?
Выходим из тени Серифоса, ветер свежеет узлов до 16-18 по ощущениям (на анемометр почти не смотрю, бессмысленно), и заходит на довольно острый бейдевинд. Набиваем паруса по всем шкаторинам, и начинаем постепенно «наедать» ушедших вперед. Большинство лодок двинулись на ветер, к южной оконечности Китноса. Мы стараемся держаться генерального курса.
Ветер постепенно отходит, теряя силу… Отошел до бакштага, потом задышал в корму, и вскоре – исчез … Стоим все. Стоят те, что под берегом, стоят те, что в море… Штиль – повсеместный.
Но стоим мы сейчас уже не в самой плохой позиции. Из «одноклассников» поблизости – лишь «Бэ-11», лидеры зачета.
В какой-то момент доползли до двух 56-х «Оушен Стар». Оказались между ними. Как между молотом и наковальней. При скорости «0,00» по лагу, и «0, 45» по GPS наша «Донт Вори» управляется, мягко говоря, неважно, при этом мой галс – левый, хотя и на «бабочке» идем. А расстояние между греческими «Звездами» тает катастрофически. Пришлось убедить капитана левой яхты, идущей бакштагом правого галса, что ему непременно нужно галс поменять, а капитана правой – на время прервать обед. Скорость, конечно, была никакой, но уж больно не хотелось доставать кранцы, одерживаться… Да и наши «0, 45 knots», как-никак… У соседей справа и слева приборы вряд ли показывали более 0,3 узла. Постепенно отрываемся от сговорчивых соседей. Непонятно почему, но продвигаемся вперед. Еле-еле, но двигаемся же!
«Бэ-11» успевает при том же самом ветре пробовать обстановку то слева по корме, то справа… Меняют позицию довольно шустро! Интересно, за счет чего?
Идущая впереди «CNB 64» выбирается, судя по всему, на полоску ветра и довольно бодро уходит вперед, скрываясь за мысом. Как нам нужна эта полоска!
Ветерок погуливает. «Бабочку» меняем на бакштаг, добираемся до долгожданной полоски ветра. Почти под самым берегом опять ставим «бабочку». Приближаемся к мысу, за которым уже видна финишировавшая «64-я». Из люка форпика показывается голова Пахомыча. Скрывается через пяток секунд.
Ветерок обретает силу, в который раз за сегодня меняя направление, и мы довольно весело финишируем, идя в галфвинд левого галса. «Бэ-11»– позади.
Мы – ПЕРВЫЕ! В своей группе. Бодро майнаем паруса. Дизель заводится с пол-оборота, в отличие от первой гонки, когда здесь же, в этой самой бухте, после финиша мотор отказался заводиться. Тогда поворот ключа вырубал все предохранители на щитке, но мотор – не оживал. Пришлось входить в бухту на буксире за «А-2». Проблема, правда, оказалась пустячной, старпом тогда зачистил клеммы аккумулятора, и дизель заурчал.
Впрочем, неприятности того вечера (а особенно – ночной стоянки на якоре) сегодня вспоминать не хочется. Сегодня у нас всё получилось! Мы – СНОВА первые!
В прекрасном настроении швартуемся с внешней стороны пирса. Чудесная погода, замечательные, милые регатные люди, уютнейшая марина, гостеприимнейшие греки! Эх, какая потрясающая штука – Регата!
Доктор Ярыгин с яхты «Бедный Ёрик-2» объяснил, что лучшее средство при солнечном ожоге – красное вино. Пахомычу рецепт очень понравился. Замкнулся в форпике с двумя бутылками отменного красного.
***
Награды обязательно находят героев, как известно. Наши награды, забытые в таверне на Китносе, там и остались.
Разместить без малого три сотни человек в любой из таверн Лутры – невозможно. Не просто «охи», как говорят греки, а «категорическое охи»! Тем не менее, выход всегда находится. В виде галечной набережной, на которую выставляют столики и тенты хозяева местных мелких таверн. Сейчас им пришлось объединиться и выставить на гальку всю свою мебель.
Но еда … Для того, чтобы её приготовить, надо иметь хоть какой-то продукт.
Греки заказы принимали. На рыбу, на мясо… Несли вино…Но не еду. Судя по всему, ни рыбы, ни мяса у них в нужном количестве не было. Народ без закуси пьянел, но счета в конце вечера оплачивал после тщательного изучения этого самого «логарьязмо», то есть бумажки со счетом. Греки уныло соглашались, что и эти блюда они случайно записали, они помнят, что рыбу не приносили… Так же, как и мясо… Извинялись, пересчитывали…
Эти эпизоды слегка портили радостно-грустную, спортивно-дружескую атмосферу праздника. Праздника подведения итогов, награждения героев и закрытия Регаты.
Героями были все, независимо от количества завоеванных очков. Синицыны (а это уже брэнд, надо сказать) приглашали за медалями и дипломами все экипажи, и каждый, поименно был награжден!
Таня Бедягина награждала победителей детского такелажного конкурса, Вера Зуева – юных художников. Яхт-клуб «Аврора» вручил свой переходящий кубок яхте с бортовым номером «9», как абсолютному победителю. Валя Зубков, рулевой этой лодки, приз, безусловно, заслужил.
Аплодисменты, поздравления, тосты, аплодисменты, поздравления…
Мы получили приз «За экстремальность». Из 6 зачетных гонок – два первых места, одно второе, два – восьмых, одно – девятое.
В итоге – пятые. По большому счету – неплохо. Уступили людям, не последним в парусном спорте. Новички познали вкус побед. Им понравилось Особенно самой юной, юнге Олюне.
В нашей группе (В) победили ребята из Казани. С приличным отрывом. Вообще говоря, две казанские лодки гонялись очень серьезно, в основном сами с собой – у них принципиальный спор еще с Казани… Спортсмены… Полностью укомплектованные экипажи… Молодцы, одним словом!
Объятия, аплодисменты, тосты, поздравления, тосты, объятия … Все – счастливы! «…be happy!...»
***
Регата закончилась. Все вернулись домой, более-менее живые.
Все мы видели Атлантиду… Точнее, то, что от неё осталось… Хотя, возможно, Платон описывал совершенно другое место. Впрочем, это – неважно…
Я – пытаюсь прийти в себя, отоспаться…
Экипаж строит планы на осень…
Юнга Оля строит планы на жизнь… «Без парусов я теперь жить не смогу!»
Звонил из Греции Пахомыч. Интересовался, когда будет следующая регата.
***
Александр Долинин
г. Одинцово, май 2007