30
октября. Матросня вернулась на Гиоргину под утро, когда на камбузе
уже вовсю шла подготовка к 50-мильному переходу. В семь утра длинный переход
был отменен лиловыми от холода капитанами, еле державшимися на ногах,
не поверите, от ветра. Регата – под угрозой преждевременного прерывания
на пятом этапе, а на ее носителей неумолимо надвигается строжайший из
врачебных режимов – «холод, голод и покой».
Ближе к полудню, когда
солнце уверенно согревало, если в непромоканце повернуться спиной к ветру,
регата кучковалась на пирсе. Неугомонный Валентин Зубков бегал этаким
Пятачком: «Кажется ветер стихает…, а я был на той стороне – там нет волн…»
И бунт вызрел. «Даешь движение!» Шесть экипажей собрались в экстрим-гонку
Лутра – Мерикас, длиной 9 миль по генкурсу. В море вышли три.
Вышли – это красиво сказано.
Гиоргина, опять взвалив на себя бремя красного знамени, скакала на волнах
в жерле залива как бешеная лошадь. Экипировка команды – штормовая. Капитан
привычно слился со штурвалом, экипаж, демонстрируя цепкость «человеков-пауков»,
рассредоточился по кокпиту, лебедки пошли нарасхват. С берега рация голосом
Саши Маркарова говорит о желании оставшихся осуществить-таки переход на
Порос, отвечаем, что волны пока – до 2,5 метров. Дальше – больше. И так
как предстоит лавировка, мало никому не покажется.
Арон Моисеич и Принцесса
стартуют на разных галсах. Гиоргина предупреждала нас, что с гротом –
проблемы. И вот теперь в последней попытке вернуться в гавань, опять не
выпускает main-sail. Поздно! Стоя на рубке, уже повис на мотающемся гике
о.Сергий, а в корму летит зашоренная, экзальтированная Принцесса. Орем,
срывая глотки, но Валя нас не слышит из-за ветра и не видит за парусами.
Кажется, еще один прыжок на волне, и…страшно представить себе,
где эта принцесса окажется в следующее мгновение! Кэп с криком «Держаться
всем!» перекладывает штурвал и одновременно вдавливает «гашетку» до отказа.
Гиоргина птицей взмывает на гребень ближайшей волны и, по-моему, просто
перелетает на следующий. Умница наша! Ну, что ей с нами делать? Отдает
парус. Капитан радостно: «Грот пошел, ставим грот!» И через несколько
секунд: «Убир-р-р-аем гр-р-от, быстр-р-ее!» Он беззвучно так лопнул, даже
не интересно.
Гиоргина вооружена шлюпом:
два квадратных метра грота и детская косыночка стакселя. Капитан дает
команде перевести дух и закладывает длинный галс с таким расчетом, чтобы
один раз скрутившись, обогнуть северную оконечность острова. 
«Саш, это уже настоящий
шторм?» – проявляет интерес к происходящему о.Игорь. – «Очень крепкий
ветер, баллов семь». – «А волны?» – «Три – четыре метра». Мне кажется,
что «дом», который мы сейчас перемахнули не был одноэтажным, но молчу,
зная, что всю жизнь в этих замерах метра на два ошибаюсь. Но тут и вся
команда оживилась, не желая соглашаться с капитаном, сошлись на пяти.
По понятным причинам
меня периодически просят смотреть вдаль, иногда забывая повернуть назад.
Думать о вечном, глядя в «пучину вод», как-то не получается. Вспоминаются
слова наимудрейшего Владимира Стенина, что в такую качку усталость наступает
уже часа через два, неужели они пойдут на Порос? А как капитан Калипсо
Евгений Осипов (предлагавший перевезти меня в Мерикас на мотобайке) будет
решать проблемы своей команды, собравшейся улетать из Лутры на вертолете?…
Муж поцелуем возвращает меня назад, к своим.
За островом сразу полегчало,
летим фордаком под самой стеной, распевая : «Из-за острова на стрежень,
посреди морской волны, выплывает Гиоргина, ветра паруса полны…» Самый
шустрый барашек все-таки запрыгнул к нам в кокпит, минут пять не могли
его выгнать, но хоть ноги согрелись. Принцесса уже близка к финишу, Арон
забрался мористее, но тоже далеко впереди. В таком порядке и финишировали.
Новички всех трех экипажей получили настоящее боевое крещение. Улыбки
очень красноречивы: «Мы сделали это!»
На Принцессе, кроме капитана,
все – первый раз в море. Не присоединиться к их ликованию в таверне было
невозможно.
С каким мальчишеским восторгом эти пятеро мужчин (средний возраст ровно
35 лет) принимали поздравления Синицына и святых отцов! Наперебой благодарили
и уверяли, что такого драйва еще в жизни не испытывали, и что именно это
им и нужно было, чтоб отключиться от бизнес-действительности. И далее
бесконечные: «А как мы…,
а в это время вы…» «А мы думали, что такой маленький грот – это какая-то
синицынская хитрость».
Раненая Гиоргина терпеливо
ждала нашего возвращения. Подходившие в бухту один за другим огромные
паромы совсем затолкали ее своими волнами. Но помощь все-таки пришла.
На излете очередного шквала, по команде кэпа и на счет: и-раз, и-раз,
сломанное крыло опустилось на рубку, а потом через люк в салон. Картина
сюрреалистическая: парус, как огромная, накрахмаленная, неподатливая балетная
пачка, заполнил собой все пространство кают-компании. «Костюмерши», вооружившись
иголкой с ниткой, гардаманом и пассатижами, вышивали по нему «крестиком»
часа четыре. За это время Валя и Принцессе антенну назад к мачте прикрепил
(при содействии Синицына), и нам переставиться помог, за что и был сброшен
в воду путем сложения трапа веселым юнгой Женей. Закончился день, как
и положено, в 24 часа водружением грота на место.