Наши ночные метания по бухте и ее берегу, поддержанные Гансом, оказались
не напрасными. Рано утром заболевшего Женьку уже везли на такси к ожидавшему
доктору на другую сторону Андроса. Земский хирург, лишь взглянув, определил
характер инфекции, выписал другой антибиотик, сказал, что еще дня три
до госпитализации у нас есть, дал свой телефон. Не взял денег!!! Пристаю
с дурацкими вопросами к о.Александру. Вразумляет, что это испытание не
только ребенку, но и всем нам, что от человека многое зависит, и помогает
Господь, когда человеческих сил уже нет. На том спасибо всем. 
На старт и Гиоргина,
и «стартовый» Жат успели. Пока все идет по плану регаты, и на свежем ветру
начинается третья гонка Батси – Тинос (25 миль). Хорошая сейлинговая
погода! Со старта вырывается вперед Арон Моисеич, остальные суетятся сзади,
вылетает из залива, и… ветер выключили. Флот наезжает, обступает, начинает
разбредаться. В эфире зазвучали протесты в адрес стартового, где, мол,
обещанные 5-6 баллов? Гиоргина уперлась носом в берег и остановилась,
все остальные лодки ползут с надеждой в море. Но полиморсос у нас на борту
растет с каждым кругом того самого победного кубка. Мы ведь не зря катались
по острову на такси, мы видели сверху барашков, удирающих от берега, должны
они до нас добежать. Маркаров пристает: «Синицын, что ты к берегу жмешься?
Иди к нам». Капитан, заметно нервничая: «Рад бы, да не могу». 
Прошу величайшего соизволения
отправиться на камбуз. Получаю в ответ категорическое: «Сиди здесь! Ты
уже сварила супчик в первой гонке!» Через пару поворотов новая попытка:
«Но ведь дядьки же голодные, а гонке конца не видно». – «Ничего, злее
будут! Перекус – только Женьке!» Команда притихла, но стала с удвоенной
энергией искать признаки хоть малейшего ветерка на воде, изредка вскрикивая:
«Вон, вон там полоска ряби, пошли туда!»
Арон Моисеич дразнил «супом в эфире» и купанием. Отцам оставалось только
молиться.
Часа через два хлюпанья
и ловли гастов-шкваликов под километровой стеной Андроса измученная поворотами,
как танцовщица неумелым партнером, Гиоргина, наконец, поймала полоску
ряби и, слушая любимую музыку Мельтеми, осторожно набирая скорость, полетела.
Ее танец все еще был перегружен поворотами, сменами темпа, но она уже
не останавливалась. Мы покатили! 
Далеко за кормой видим
кого-то
из старших, проскребающегося под углом 90 градусов к курсу в нашу струю,
под Андрос. Последние смены настроения ветра нас ждали в проливе между
Андросом и Тиносом, а потом как началось… Весь флот – за горизонтом, кроме
одного 50-го, которого мы видим, но вычислить не можем: очень далеко.
Летели под берегом в галфвинд. Сами мы не местные – приборами нам пустоты
заполнили, но вот работать они отказались – ни скорости ветра, ни скорости
лодки мы не знали, но шли в третьих рифах (вчерашняя тренировка пригодилась
как нельзя кстати). 
Приходили с поздравлениями
молодые дельфины. На мордах и лицах – улыбки: мы с тобой одной крови,
мореплаватель – ты и я. Никто уже не сомневался, что мы первые! Финишируем,
майная паруса. Минуты абсолютного счастья. Надо видеть лица мужчин в такие
мгновения! Их женам. Хоть иногда.
Через четыре минуты пулей
прилетел Жат. У него приборы работали: скорость была 11 узлов при 35-узловом
ветре. Третьим пришел Астролавос, но разрыв с лидером уже 1 час 30 минут.
Затем Аврора, Большой Голубой. Не финишировали команды новичков, Микинес
и Калипсо, и сытый Арон Моисеич. Невероятное упорство проявили экипаж
новичков Принцессы и команда Петра, финишировавшие в полной темноте в
20:33 и 20:42. 
Наши
люди! Причем Валентин потребовал финишной сирены, получил и ее и аплодисменты.
Петр же ничего не требовал, наоборот получил втык от финишного за упорное
молчание в эфире. Привстали на ночь третьим пыжом, наощупь и, по-моему,
уже во сне.